Mari-ka
– Лады, старикан. Будем играть дальше. – сказала девушка.
Привратник на секунду прикрыл глаза. Ему примерещился тлеющий лист белой бумаги.
Открыв уже оба глаза, Привратник оглядел комнату. Всё было по-прежнему.
Первый (сто первый? тысяча первый?) круг завершил свой оборот. И нужно было идти дальше. Идти, сидеть, слушать, ждать.
Ждать он умел.
– Лады, старикан. Будем играть дальше. – сказала девушка.
Привратник на секунду прикрыл глаза. Ему примерещился тлеющий лист белой бумаги.
Открыв уже оба глаза, Привратник оглядел комнату. Всё было по-прежнему.
Первый (сто первый? тысяча первый?) круг завершил свой оборот. И нужно было идти дальше. Идти, сидеть, слушать, ждать.
Ждать он умел.
Комната опять поплыла, подёрнулась дымкой. Колдунья закрыла глаза. Стало полегче.
– Или, может, это ничтожество, позор своего народа? – кивок в сторону гнома, как раз шумно, с комментариями опорожняющего мочевой пузырь в противоположной стороне комнаты. – Или безмозглый демон, который даже не смог понять, что подох?! Может, этот беспомощный щенок?! – взмах в сторону Анджея, – Или – дай угадаю – сумасшедшая девка?!
Колдунья сделала несколько быстрых шагов, оказавшись рядом с привратником и Снейпом.
– Он не скажет тебе ничего из того, что ты просишь, дурак, – уже тише сказала она. – Лишь будет требовать снова и снова выворачивать душу, выскребать её до дна. А когда в ней не останется ничего, ты просто исчезнешь. Как исчезли те, кто был здесь до тебя. Это единственный выход отсюда.
Джедис поёжилась и обняла себя руками. Ей было холодно.
– В том-то всё и дело. – вкрадчивым шёпотом произнёс маг. – Вы рассказали всё, что нужно знать для того, чтобы заплатить Выкуп. Но не выйти отсюда. Что именно должен содержать в себе Выкуп? О чём должен быть рассказ?
Гости постепенно приходили в себя.
– Ничего он от тебя не хочет, идиот…
Гости снова начинали общаться.
– Вообще-то, я разговаривал с Привратником, а не с вами, миссис…
А Привратник сидел и пытался подобрать слова, те самые слова, которых просто нет.
Чёрные глаза вновь вцепились в него. Наверняка эти глаза умели читать мысли, видеть душу. Но сейчас они видели только серость и пустоту. И больше ничего.
– Он не скажет тебе ничего из того, что ты просишь, дурак.
К столу подошла Джедис. Состояние её было не из лучших.
– Лишь будет требовать снова и снова выворачивать душу, выскребать её до дна. А когда в ней не останется ничего, ты просто исчезнешь. Как исчезли те, кто был здесь до тебя. Это единственный выход отсюда.
"Единственный выход? – грустная улыбка стала ещё грустнее. – Эх… Что ж…Время разрыва скоро. Работай, Привратник…Но сначала…"
– Что именно должен содержать Выкуп? – грустно улыбнулся Привратник Северусу. – К сожалению именно это я и не могу вам сказать. Потому как в таком случае Выкуп утратит свой вес и обесценится. И в таком случае вы никогда не сможете выйти отсюда. Не исчезнуть, а именно выйти.
И, вздохнув, повернулся к Джедис:
– Милая леди, – затянул Привратник заученную фразу, – ваша очередь платить Выкуп давно наступила. Вы будете платить сейчас или откажитесь от Выкупа?
Великанша продолжала говорить, ругаться и обвинять.
Северус слушал её в пол уха.
– Что за дурацкая манера вмешиваться в чужой разговор, даже не понимая о чём идёт речь… – холодно произнёс профессор ни к кому особо не обращаясь, но, зная, что его слышат.
До великанши ему не было никакого дела. До её слов – тем более. Она точно так же ничего не знала об этом месте, как и он сам. Единственный, кто что-то знал – это Привратник.
Северус смотрел в его глаза. Смотрел пристально. Даже не смотрел – проникал. И чем глубже он проникал, тем отчётливей понимал:
Бесполезно…
Взгляд напарывался на пустоту. Тонул в ней.
И ещё это странное чувство, что возникло в самом начале.
Видел… Уже видел эти глаза. Эту пустоту…
– Что именно должен содержать Выкуп? – проговорил Привратник. – К сожалению именно это я и не могу вам сказать. Потому как в таком случае Выкуп утратит свой вес и обесценится. И в таком случае вы никогда не сможете выйти отсюда. Не исчезнуть, а именно выйти.
Утратит свой вес? Обесценится?.. Любопытно…
Северус не видел причин верить этому странному духу. Но он так же не видел причин не верить ему.
– Милая леди, – вновь начал говорить Привратник, - ваша очередь платить Выкуп давно наступила. Вы будете платить сейчас или откажитесь от Выкупа?
Слышал!
И это он тоже уже слышал.
Мэрлин, да что ж это за место такое?..
И будто эхо, отголосок чьих-то давно сказанных слов прошуршао за спиной.
Профессор резко обернулся. Взгляд мазнул по пустой стене, а потом упал на магла со шрамом, склонившегося над одноглазой девчонкой. Северус пристально вгляделся в лицо мужчины. Губы магла беззвучно двигались, он что-то шептал. Затем взгляд скользнул вниз на лицо девушки. Та лежала с закрытыми глазами без движения.
Нет. Не видел он их раньше. Никогда не видел.
От чего же тогда?... Странное место. Очень странное…
Амон-Ши медленно, шаг за шагом приходил в себя, кровь постепенно исцеляла.
"Ладно, похоже кровожадность можно отложить, пытаться кого-то убить уже бестолку. Как неприятно..."
– Значит можно насладиться покоем? Здорово. Если б ещё не эти крикуны... – аст через силу пытался смериться с присутствием в комнате ещё кого-то кроме него.
Колдунья опять вопила: "Или безмозглый демон, который даже не смог понять, что подох?! Может, этот беспомощный щенок?! – взмах в сторону клоуна, – Или – дай угадаю – сумасшедшая девка?!
"Значит безмозглый демон? Подох значит? Хорошо, мы с ней ещё найдём способ разобраться, но это сейчас неважно, пока надо разобраться в положении дел"
– Подох я или не подох, ещё не всё потеряно, можно ведь рассказать выкуп и вернуться – Амон-Ши не мог принять мысль о неизбежности смерти. :Вернуться? К скитаниям и новым годам сражений? Бессмысленным битвам, кровопролитию, ненависти?!
"Хватит думать всякую ерунду! Тебе ещё нужно жить! Чтобы отомстить, вернуть своё прошлое, с проклятьем разобраться в конце-концов!"
– Да, ты, конечно, прав, – проклятый поднялся на ноги.
– Что именно должен содержать Выкуп? – проговорил Привратник. – К сожалению именно это я и не могу вам сказать. Потому как в таком случае Выкуп утратит свой вес и обесценится. И в таком случае вы никогда не сможете выйти отсюда. Не исчезнуть, а именно выйти.
"Значит надо разобраться самому? Ладно, не впервой"
– Милая леди, – вновь начал говорить Привратник, – ваша очередь платить Выкуп давно наступила. Вы будете платить сейчас или откажитесь от Выкупа?
– Ха! Значит кто-то либо нас сейчас покинет, либо будет очень огорчён, а в общем мне по барабану...
Аст неровной походкой направился к Привратнику. Оказавшись рядом с ним, магом и девчушкой проклятый обратился к старику:
– Раз ты не скажешь, что нужно сделать, чтоб выкуп был принят, может хоть сознаешься, как повлиять на то в какую сторону я выйду?
– Пожалуйста... Проснись. Прошу...
Интересно, зачем был рожден Не-Мир? И почему в него стали попадать души? Попадали сюда души великих людей, живших в разных мирах? И если попадали, то что они выбирали? Какие истории были здесь рассказаны?
– Скарэн... Что не дает тебе вырваться оттуда? Почему ты не возвращаешься с глубины?
Все эти предметы... Сколько трансформаций они претерпели? Сколько разных надежд они пытались исполнить? И сколько раз они защищали Не-Мир?
– Знаешь... В одной из старых книжек, очень старых, которые были у нас, был такой стишок... "Глубина-глубина, я не твой... Отпусти меня, глубина..." Тебе ведь это не поможет, боже, Сойер... Брат... Почему, почему, почему?
Сколько богов родилось и умерло в этой Комнате? Сколько гениев прошло через это? И... Может ли придти этому конец?
Анджей плакал. Он не чувствовал слез, не чувствовал боли... Лишь что-то непонятное, что-то, чего он боялся сам. Анджей потерял счет времени. Он гладил волосы Скарэн, шептал что-то... Разум пытался сказать ему, что необходимо что-то большее... Но Стрелок словно "утонул" сам... Снова.
Полный ноль. Криоген. Стазис. Живительные процессы остановлены, мозг заморожен, нервы отключены. Лишь непонятное падение, в глубину... В глубину самого себя.
Холод. Адский холод. Темнота. Вода.
Он снова был там. На Глубине. Но в этот раз, он не боялся ее.
Он открыл свои глаза.
Анджей перестал плакать. Глаза его, до этого бессмысленные, стеклянные, вновь приобрели живость. В них отражалась вода.
Там, на Глубине, было много тел... Кто-то лежал на дне, кто-то медленно погружался на дно. Анджей искал лишь одного человека, лишь одну тонущую душу. Ее, ту, что погибала во всех мирах, и не в одном. Скарэн.
Он нашел ее. Он сделал несколько движений руками. В Глубине было тяжелее двигаться, чем в Не-Мире... Словно... ты действительно был на глубине океана.
Он подплыл к Скарэн. Протянул руки и... Схватил пустоту, темно-синюю воду. Он снова был один. Не было больше других утопленников. Не было Скарэн. Снова тьма поглотила его.
И тогда он закрыл глаза...
– Милая леди, – забубнил дух-стражник, – ваша очередь платить выкуп давно наступила. Вы будете платить сейчас или откажитесь от выкупа?
Джедис молча смотрела на него сверху вниз, крутя между пальцами полученную на входе бирку. Она почти взяла себя в руки, хотя разговаривать с духом всё равно не хотелось, что-то ему платить – тем более.
Но, похоже, судьба не оставляла ей иного выхода.
– Я. Буду. Платить, – медленно, по словам произнесла колдунья.
И присела на корточки, оказавшись с Привратником лицом к лицу.
– Но сначала, глубокоуважаемое... Ничто... Не сочти за непосильный труд ответить на мои... Утолить интерес одной... Одной милой леди... – Джедис улыбнулась уголком рта и заговорила быстро, резко и холодно:
– Первое: почему, когда я игралась с одним из твоих гостей, ты сидел с таким видом, будто съел что-то не то? Второе: за что твой так называемый "не-мир" только что пытался убить меня? Или это твоя работа? Третье: зачем не-миру все наши россказни? Мы уже мертвы, единственное, что у нас осталось – это наша память. К чему эта игра кошки с мышкой?
Джедис привстала, не отрывая взгляда от лица Привратника.
– Да, и ещё одно. Почему "милая"? – добавила она и внезапно длинно, по-змеиному улыбнулась.
Ответить Привратник не успел: упакованный с белые тряпки парень – тот самый, с которым Джедис дралась до атаки на её разум – подошёл поближе. У него тоже были вопросы. И ему, похоже, тоже хотелось вернуться обратно. Колдунья скривилась про себя: похоже, эту парочку – и вояку, и мага в чёрном – вытесали из одного бревна, причем дубового. Задавать такие вопросы в лоб – все равно что интересоваться у тюремщика, где тот обычно хранит ключи от камер.
Местный тюремщик, может, и ответит, но толку с того будет как шерсти с крысы. Молоть языком дух умел не хуже какого-нибудь записного шута, ухитряясь одновременно сказать много и ровным счётом ничего – по делу.
– Я. Буду. Платить, – медленно произнесла колдунья. – Но сначала, глубокоуважаемое... Ничто... Не сочти за непосильный труд ответить на мои... Утолить интерес одной... Одной милой леди...
Джедис улыбнулась и затараторила:
– Первое: почему, когда я игралась с одним из твоих гостей, ты сидел с таким видом, будто съел что-то не то? Второе: за что твой так называемый "не-мир" только что пытался убить меня? Или это твоя работа? Третье: зачем не-миру все наши россказни? Мы уже мертвы, единственное, что у нас осталось - это наша память. К чему эта игра кошки с мышкой? Да, и ещё одно. Почему "милая"? - добавила она со змеиной улыбкой.
Вопросы сыпались один за другим. Но Привратник не успел на них ответить, потому что к столу подошёл ещё один вопрос. Вопрос был в бинтах.
– Раз ты не скажешь, что нужно сделать, чтоб выкуп был принят, может хоть сознаешься, как повлиять на то в какую сторону я выйду?
Привратник вздохнул и откинулся на спинку кресла.
– То в какую сторону вы выйдите, молодой человек, зависит от того, какой Выкуп вы заплатите. Дождитесь своей очереди и платите. Сейчас же настала очередь этой милой леди.
Привратник повернулся к Джедис. Улыбнулся ей одними губами. Глаза же остались серыми. Равнодушными.
– Я отвечу вам по-порядку. – он сделал паузу и продолжил. – Первое. К сожалению, гости очень часто начинают подобные "игры". Кому-то это кажется забавным. Мне так не кажется. Это отвлекает от работы. Второе. Вы глубоко ошибаетесь, если считаете, что не-Мир пытался вас убить. Это не так. И уж, конечно, это не моя работа. А ваша, мои дорогие гости. Третье. Я уже отвечал на этот вопрос господину магу, – Привратник кивнул в сторону Северуса. – Что ж, отвечу ещё раз. Рассказы-Выкупы нужны вам. Что бы выйти. По-другому никак. А "милая" – это просто обращение.
Привратник быстро обвёл глазами комнату, отметив абсолютно бескомплексного гнома, безучастного ко всему Панкратова, робкую девочку и Анджея. Тот застыл над Скарэн как изваяние. Девушка всё ещё тонула.
"Что он пытается сделать? Вгоняет себя в это состояние, чтобы вытащить её? Рискованно…"
Рука Скарэн сжалась в кулак.
"Жаль девочку…"
Привратник вздохнул и посмотрел опять на Джедис.
– Так вы будите платить?
Нить Джедис дрожала и вибрировала. Время обрыва неминуемо приближалось.
Тебя скручивает в узел. Связывает цепями. Хочется бежать. Бежать не разбирая дороги. Бежать…
Но узел, цепи – сковали.
…Солнышко, тебе плохо? Держись… Пожалуйста держись… Я помогу…
Его руки. Его губы. Его волосы.
Вот они – протяни руку и дотронешься. Коснёшься.
Но узел и цепи. Часы бессилия. Часы тупой борьбы с болью и бессилием.
…Я помогу… Спасу…
Его голос. Его глаза. Его тело.
Его тело горит. Сгорает в образе. Одно касание – и вот его уже нет.
А тебя вытягивает.
Но узел, цепи…
Тянет.
Цепи не пускают.
Тянет. Разрывает.
Образ не сдаётся. Он не умеет сдаваться. Он ничего не умеет. Ему нужна…
МАААТЬ...
Растягивает. Не тело. Другое. Живое. Вечное… Душу… Растягивает. Разрывает…
Разорвало…
А дальше…
Бесконечные дни пустоты и беспамятства.
Ничто.
Недели и месяцы горячечного бреда.
Ад.
Долгие зимы тупого существования.
Паралич души.
И долгие годы дороги.
Калека.
Серые, одинаковые, никому не нужные годы.
Надо идти.
Она знала. Если упал, нужно встать и идти дальше. Больно, обидно – наплевать. Иди!
Твоя дорога не заканчивается.
Она поняла. Если потерял кого-то, можно встать и идти дальше. Больно, горько – да! Терпи. Терпи и иди.
Твоя жизнь не обрывается.
Но что делать, когда разрывается, не обрываясь, жизнь? Душа?
Вставать? Идти? Жить?
КАК?
ЗАЧЕМ?!
ДЛЯ ЧЕГО?!!!
Пальцы сжались бирку.
Руки… Губы… Глаза…
Нет. Его уже нет. Это воспоминания. Только воспоминания. Но именно они…
Глаза… Губы… Руки…
Протянутые руки.
…Пожалуйста... Проснись. Прошу...
Рука.
Держись. Борись. Иди. Ни для кого. Для себя... За СЕБЯ! ... За собой…
Почему?
Потому что по-другому ты не хочешь… НЕ-ХО-ЧЕШЬ!
Найти их. Себя… Его…
Что бы сжать в пальцах тёплую ладонь, заглянуть в глаза и услышать…
Девушка вздрогнула. Тело выгнулось дугой. Глаз открылся, невидяще уставился в пустоту. Левая рука дёрнулась, скрючила когтями пальцы и взметнулась вверх. Вцепилась в горло Анджея.
– Имя… – голос хриплый, чужой, почти не голос. – Назови моё имя…
И тогда он закрыл глаза...
Тьма... Глубина-глубина, я не твой. Хех, не работает... Даже не удивительно.
Анджей открыл глаза. Комнаты не было. Была лишь пустошь. Песок, жар... Осколки древнего мира. А Стрелок был все тем же. Плащ, шляпа, револьверы.
Он вспомнил.
Рука Скарэн резко дернулась.
Миг, и ничего этого нет. Снова тьма синевы... Глубина. Возможно, это лишь его восприятие этого места. Или очередные бредни души. Что угодно...
Он попробовал всплыть. Вода не держала его, он спокойно плыл вверх. Свет на верху был так ярок... Он звал Анджея.
Свет становился ярче.
Я иду к тебе...
...И внезапно вцепилась в шею Анджея.
Еще один взмах руками. Он уже близко, сейчас он выберется наружу. Свет все еще яркий, такой, словно солнце взорвалось, и свет этого взрыва озарил небосвод...
– Имя…
Вода внезапно всколыхнулась. Свет исчез...
Нет, ну почему, зачем, ведь я почти, почти достал до неба...
– Имя…
Имя? Чье, мое? Но я его не помню. Я не помню, кто я.
Стоп. Я помню свое имя. Я - Анджей.
Я умер, и попал в место, называемое Не-Миром. Там нужно было рассказать историю, что бы вернуться назад...
– Назови моё имя…
Твое? Но кто ты?
Я... Кажется я помню. Я встретил там разных существ... И я встретил там девушку. Ее имя... Ее имя было...
Скарэн!!!
Бабах! Воды нет. Ничего больше нет, кроме Комнаты. И ее.
– Скарэн! Это... – Анджей задыхался. Уши почти ничего не слышали, кроме своего голоса. Боль в висках, голове, всем теле. Рыба, вытащенная прямо из глубины, взрывается на земле. Кровь бурлит в венах, грудь словно сдавило железом.
– Это... Твое имя... Скарэн.
Странная мысль пробежала по остаткам разума Стрелка... Он слышал ее где то... Но где?
Ведь когда ты закрываешь глаза, ты смотришь в себя – в темноту. В Глубину.
В свой собственный Не-Мир...
Джедис с некоторой досадой разглядывала духа. То ли не может, то ли не хочет говорить ничего, что хоть слегка прояснило бы положение пленников; старательно обходит любые темы беседы, кроме самых простых. При этом за все время ни разу не оторвал седалище от стула возле двери. Натуральный тюремщик. Что скрывается под твоей маской, дух? Палач?
Тем временем объект её размышлений вздохнул и уточнил:
– Так вы будите платить?
– Со слухом проблемы, безликий? - фыркнула колдунья, – я же сказала: буду.
Джедис сладко, до хруста потянулась и грациозно уселась на услужливо выросший из пола тяжёлый стул из тёмного дерева.
Посмотрела на зажатую меж пальцев бирку. Припомнила слова Привратника: от бирки зависела, о чем будет история. Ну, до загадочного "он" ей никакого дела нет. А вот о себе можно и поговорить, если уж собеседнику так неймётся.
Бирка брякнула об пол.
Я. Я!
Джедис устроилась на стуле поудобнее: облокотилась на высоченную спинку, сложила руки за затылком, положила ногу за ногу. Закрыла глаза, улыбнулась уголками рта.
– О чём ты хотел бы послушать? – неожиданно мягко спросила она. – Не надо твердить про обесценивание и прочий прах: я не про выкуп, дух. О чём хочешь послушать лично ТЫ?
В подкрепление своих слов колдунья вытянула ногу и слегка постучала по ножке стула Привратника. Мебель предательски скрипнула, но устояла.
Но останется синим,
Небо грезится страстным,
Но достанется – сильным.
© Г.Л. Олди
– О чём ты хотел бы послушать? – мягко спросила колдунья. – Не надо твердить про обесценивание и прочий прах: я не про выкуп, дух. О чём хочешь послушать лично ТЫ?
Привратник улыбнулся. Чуть-чуть, уголками губ.
– Я хочу послушать ваш Выкуп, миледи. Ваш – Выкуп.
Половина меня там.
Половины меня нет.
Я – разбита пополам.
Выламывая суставы, выкручивая руки – лезть. Вылезать из дерьма, из болота, из трясины.
...Скарэн! Это...
Ползи, тварь. Ползи!
Назло всем. Назло людям, магам, силам, Мирам. Ползи!
...Это...
Не загоняйте крысу в угол.
...Твоё...
Не бейте змею палкой.
... имя...
Не играйте с огнём.
...Скарэн!...
Я!
Девушка вздрогнула, судорожно глотнула воздух, моргнула глазом и уставилась перед собой.
Реальность обрушивалась на неё со всех сторон. Анджей. Потолок. Под рукой пол. Где-то кто-то что-то бухтит. Привратник.
Не-Мир.
А всё, что было…
Было давно.
Не думать! Не вспоминать!
Сейчас надо найти в себе силы и усмехнуться. Это всегда помогало.
– О! Анджейка… – прохрипела Скарэн, губы треснули в усмешке. – А чё у тебя с физиономией?
С физиономией у него и впрямь стряслась какая-то беда. Её всю перекосило.
Тут Скарэн заметила, что держит парня за горло.
– Кхе… Так это я тебя? – девушка расцепила пальцы и опустила руку. Ухмылка стремительно превращалась в улыбку. – Прости, ковбой!
Дурацкая волна смеха подкатывала откуда-то из глубины. Глядеть на эту серьёзную перекошенную морду и не ржать было невозможно.
Скарэн прыснула, а через секунду захохотала в полный голос.
– Анджеина, да ты чего!? Решил, что я к тому пацану собралась? Подыхать? Нее… Не дождётесь! У меня ещё очень много дел!
Смех рвался наружу, заслоняя сознание от тупой боли и воспоминаний. Спасительный смех.
Как всегда…
В свой собственный Не-Мир...
Смех... Смех кого-то знакомого, кого-то... Близкого. Он уже слышал его... Это была Скарэн.
Анджей открыл глаза.
Скарэн уже не держала его за горло. Она смеялась, заразительно, непринужденно, словно не она только что тонула в своей душе, а кто-то другой.
Анджей тоже постарался улыбнуться. Не вышло... Что-то ушло из его души, осталось где-то там, на Глубине. Вместе с остальными потонувшими, навечно оставшимися в Не-Мире, став его слугами...
Не-Мир... Когда он появился? Вместе с сотворением всех Миров? С первыми смертями существ? Или существовал еще раньше, задолго до всего этого?
Анджей смотрел на Скарэн. Она стала сама собой... Это хорошо. Она не изменилась... Но... Изменился он сам. Побывав там, куда попадают те, кто не может разобраться со своей душой, отчаявшиеся найти выход, Анджей потеряв часть, обрел другое. Он сам не мог понять этого полностью... Но он изменился. Или кто-то изменил его.
Девушка вернулась. Она жива. Она в нормальном состоянии. В тебе больше нет необходимости. Прости прощай.
– С возвращением, Скарэн... И, прости меня.
Последняя черта пройдена. Стрелок нашел свое место. Зачем барахтаться, зачем пытаться всплыть? Ведь можно отдаться ей. Покорится судьбе.
В конце концов, ты ведь уже не нужен.
– Ты давно был никому не нужен... – прошептал Анджей, – Даже самому себе. Просто Избавитель... Просто наемник. Просто убийца. Свихнувшийся стрелок...
Глубина... Ты моя.
– Я... Пожалуйста, не уходи опять, ладно?
Анджей поднялся. Глазами оглядел Комнату. Хм... Привратник, какую долю ты получаешь от всего этого? Какая выгода тебе от всего этого?
Несколько неуверенных шагов. Не-Мир снова менялся... Или это Анджей не мог решить, где же он находится?
Люди... Души... Стол, Привратник, Ведьма...
Закрыл глаза.
Открыл глаза.
Тьма... Холод... Души, утопленники, и ты сам, не знающий, где ты есть на самом деле.
Закрыл глаза.
Открыл глаза.
Опять Комната. Все вокруг нормальное. Лучше вообще не закрывать глаза...
Диван стоял как всегда на своем родном месте. Рядом с ним образовался столик, со стопкой карт на нем.
Нет... Все это лишь иллюзия, самообман...
Анджей, не обратив внимания на столик, подошел к дивану. И рухнул на него...
Интересно, а в Не-Мире можно уснуть?
– С возвращением, Скарэн... И, прости меня.
Анджей силился улыбнуться, но у него не получалось.
"Это редко у кого получается. Не твоя это ноша, ковбой – улыбаться. У тебя – другое."
– Ты давно был никому не нужен... Даже самому себе. Просто Избавитель... Просто наемник. Просто убийца. Свихнувшийся стрелок...
Парень шептал сам себе. Тихо-тихо.
– Я... Пожалуйста, не уходи опять, ладно?
А это и вовсе непонятно кому сказал…
Скарэн молча наблюдала, как Анджей подходит к дивану и падает на него.
"Да. Ты прав. Все мы – никому не нужны"
Девушка встала.
"Мы никому не нужны и это правильно. Нужны бывают костыли. Чтобы ходить. А люди… Люди…"
Хромая на левую ногу Скарэн подошла к дивану.
"Людям иногда бывает не пофиг на тебя. Так случается. Иногда. С людьми. Это просто."
Так случилось тогда. Давно.
Просто люди. Просто подобрали калеку, ползущую по дороге. Просто выходили. Ни зачем. Просто потому что не пофиг.
Так случилось тогда. Так случилось сейчас.
– Не грузись, Стрелок. – усмехнулась Скарэн. – И спасибо тебе.
Не умела она говорить "спасибо" словами. Коряво всегда выходило. Ломано. Словами – не умела. Умела взглядом. Кивком головы. Похлопыванием по плечу.
Так – умела. А словами – нет.
Если захочет, будет нужно – поймёт сам.
"Спасибо…"
Девушка уселась на подлокотник дивана и оглядела комнату.
В углу хрюндель справлял свою нужду. В другом углу сидел Панкрат. Вся остальная компания сгрудилась вокруг Привратника: маг, девчонка, Мумия и Грымза.
Мумия и Грымза – те, с кого начался хаос и бардак, те…
Впрочем, это опять злость. Злость, которая не имеет выхода.
– Эй, уроды! – крикнула Скарэн могучей кучке у стола. – Чё столпились? Дедка прессуете? – девушка усмехнулась. – Наивняк… Тут принцип один – плати Выкуп и вали. Тормоза заканчивают плохо.
Скарэн прищурилась на ведьму.
– Старуха, ты здесь никому не сдалась. Ни ты, ни твои истории. Так что хватит ломаться и позировать. Это – не в цене.
– То в какую сторону вы выйдите, молодой человек, зависит от того, какой Выкуп вы заплатите. Дождитесь своей очереди и платите. Сейчас же настала очередь этой милой леди.
"Гад, ни крупинки информации. Эх, если б здесь можно было убивать..."
Бинт на спине Амон-Ши зашевелился и угрожающе зашипел.
– Да ну, ерунда, наверняка способ есть – Аст не привык сдаваться – надо только получше разобраться, а вот смысла нету, неизвестно можно ли дверь взломать....
"Взломать? Хм, не сейчас, может привратник не тот кем кажется, пока не выдавай замыслов. А ведьма тянет с выкупом."
– Ладно, вобщемто побоку.
– Эй, уроды! – донеслось сзади – Чё столпились? Дедка прессуете? – девушка усмехнулась. – Наивняк… Тут принцип один – плати Выкуп и вали. Тормоза заканчивают плохо.
Проклятый обернулся и смерил кричавшую взглядом.
"Бесполезная, не думаю, что от этой крикуньи можно чего-то добиться. Хоть кто-то тут вообще может что-то сообщить?!"
Чёрт, ничего, убить их всех, убить и выпить кровь...
Ах, если б я мог! Держи себя в руках, надо быть аккуратным, начнём с расстановки позиций...
Да, точно...
– Молчи, мясо, – со смертельным холодом произнёс Бессмертный.
Союзники, нужны союзники...
Аст осмотрел стоявших рядом, итого
Ведьма – Враг, убить как только появится способ.
Маг – возможно что-то знает, держится отстранённо "Видимо, отшельник" Да похоже на то. Ищем контакт.
Девчёнка – наверняка доверчива, наверняка ничего не знает, сдружилась с магом "Свинство, только отвернулся" Ладно, выбор невелик но он есть...
Амон-Ши сел.
Что ж, подождём ещё...
Руки держали плитку шоколада. Серебристая фольга раздражала мутный взор. Дурман, вроде, спал, но какая-то пелена мешала нормально видеть. Руки тихонько, чтоб не порвать, разворачивали яркую обертку. Шоколад…
Отломав кусочек, Луиза блаженно закрыла глаза. Вкус был таким знакомым, родным.
Она с отцом всегда ела шоколад. Утром с чаем, на прогулке с лимонадом, и вечером с вином. Отец всегда привозил ей разный шоколад из разных стран, у каждой из которых была своя тайна приготовления.
Но один вид этой сласти всегда находился дома, в отдельной комнате. Этот шоколад отец лично привозил из деревушки со странным названием – Хогсмид. Сама Луиза там никогда не была, но отец часто рассказывал, что в каждую плитку шоколада, изготовленного там, повара вкладывают частичку магии.
Руки машинально схватили лежащую на полу обертку, и расправили так, что можно было прочитать надпись.
Пробежав глазами по затейливым узорам, Лу от неожиданности вскрикнула:
– Вы были в Хогсмиде?!
– Я хочу послушать ваш Выкуп, миледи. Ваш – Выкуп, – сказала темнота.
Джедис тихо вздохнула и открыла глаза.
– Я не знаю, о чём тебе рассказать, дух, – неожиданно для самой себя сказала она, – не знаю. Никто и никогда не интересовался моей памятью.
Уродливая девка, ушибленная вихрем, что-то заверещала за спиной. Джедис даже не стала вслушиваться – много чести всякому отребью. Поменяв ноги, она медленно продолжила:
– И ты тоже не интересуешься. Просто ищещь что-то своё. Зачем тебе это? Копишь на какой-то свой выкуп?
Колдунья рассеяно погладила ствол молодого деревца, с ненормальной для своего вида скоростью пробивавшегося через каменный пол комнаты.
– Не отвечай, я и так знаю, что ты можешь сказать... Ты похож на книгу, дух: старый, запыленный том с рваными, вытертыми временем страницами, обжитый пауками и мокрицами. На первых страницах несколько слов. А остальное пишут те, кто книгу берут в руки. Из баловства, из интереса, из спеси, из страха. Иногда – от равнодушия. Надеются сложить бессвязные звуки в слова, страницы – в могущественные заклятья. Это глупо, не отрицай.
Деревья меж тем ползли уже повсюду. Комната быстро расширялась в размерах, стены отодвигались, исчезая из виду, а мох, зазеленевший было под ногами гостей, обернулся уверенно прущей вверх травой.
– Мне сначала понравилось здесь, но теперь я вижу – это место слишком похоже на те, где я уже была, – задумчиво сказала Джедис, – Поэтому поговорим о вечности, старик.
– То в какую сторону вы выйдите, молодой человек, зависит от того, какой Выкуп вы заплатите…
Снова отвечает не отвечая. Говорит умалчивая.
– …Вы глубоко ошибаетесь, если считаете, что не-Мир пытался вас убить. Это не так…
Говорит, старательно подбирая слова.
– …И уж, конечно, это не моя работа. А ваша…
Не хочет говорить? Не может? Или?...
– …Рассказы-Выкупы нужны вам. Что бы выйти. По-другому никак…
Или же просто вопросы не те? Не правильные вопросы. И задавать их бесполезно пока не поймёшь – как.
За спиной кто-то прыснул, а потом захохотал.
Северус обернулся. Смеялась одноглазая.
Только что лежала, не могла очнуться и вот теперь…
Странная…
– Эй, уроды! Чё столпились? Дедка прессуете? – усмехаясь, говорила одноглазая.
А Северус всё смотрел и пытался вспомнить. Пытался понять, почему его взгляд постоянно спотыкается об неё. Ведь она просто девчонка, не маг – магла.
Внутри что-то заворочалось. Что-то большое, полузнакомое. Будто туман на дне ущелья вздохнул, колыхнулся и улёгся обратно.
Откуда, из каких глубин памяти всплыл этот образ Северус так и не смог вспомнить. Туман выскользнул из рук.
– Вы были в Хогсмиде?!
Девочка. Ученица.
То есть, нет. Конечно же, не ученица. Всех учеников профессор Снэйп помнил в лицо. И этого лица в Хогвартсе он ни разу не видел.
– Хогсмид? – переспросил Северус. – Конечно, я был в Хогсмиде. Эта деревушка расположена не так уж и далеко от Хогвартса.
Девочка всё ещё сидела на полу, держа в руках обёртку от шоколада, но уже не плакала, а расширенными от испуга (удивления?) глазами смотрела на него.
О, Мэрлин... Сколько лет и всё одно и то же. Так и не научился разговаривать с детьми...
– Моё имя: Северус Снэйп, – представился он, следуя ни сколько праву старшего, сколько привычке преподавателя. – Не самая лучшая идея сидеть на полу в этом не-месте, когда вокруг твориться такое. – произнёс профессор, окинув быстрым взглядом вновь меняющуюся комнату, и протянул девочке руку что б помочь подняться.
Грымза ничего не ответила, продолжая бухтеть лабуду Привратнику. Ну и в баню её. Иди, баба, лесом.
Зато развернулась Мумия, сверкнула глазёнками и прошипела сквозь зубы:
– Молчи, мясо.
Мумия, наверняка, считала что она – круть. Да, сто пудово она так и считала.
А вот у Скарэн эта крутость вызвала только новый приступ смеха.
– Ай, маладэц! – с дурацким, где-то подхваченным акцентом, на распев произнесла она. – Настаящий джэгит. Дурной девка плоха абазвал – абзави в ответ.
Скарэн было пофигу на Мумию, пофигу на Грымзу. На всех ей сейчас было пофигу. Просто это привычка. Дурацкая привычка улыбаться, смеяться, насмехаться. Дурацкая, спасительная привычка.
– Ничего ж умнее придумать-то не можешь, – уже нормально, без ломаного акцента сказала девушка. – Это ж думать надо. Мозги включать. А что включать, если нет ни чего?
Скарэн вздохнула и совсем тихо произнесла:
– Вот ведь придурок…
– Хогсмид? – переспросил Северус. – Конечно, я был в Хогсмиде. Эта деревушка расположена не так уж и далеко от Хогвартса.
Сколько всего уже произошло...
Интересно, сколько времени я нахожусь здесь?..
Интересно, нашли ли уже мое тело? Узнал ли отец о своей пропавшей дочери?..
Знает ли он, что родной сын убил его дочь?..
Что он сейчас делает, и что будет делать?..
Я устала. Нет, тело еще двигается, и есть что-то, похожее на силу. Разум прояснился, и сейчас она готова что-то делать. Или же просто пытаться...
Мне подали руку. Немного с опаской, но я протянула свою. Рывок – и я уже стою на ногах, немного покачиваясь.
Интересно, мне холодно?..
Передо мной стоял этот загадочный человек.
Могу ли я доверять ему?..
– Моё имя: Северус Снэйп
Нет, я не слышала его раньше...
– Меня зовут Луиза Франзуаза Лаблан де ла Вальер. Зовите меня просто "Луиза". Не расскажите ли вы мне, что такое Хогвартс?
И действительно...
Пора перестать просто упиваться слабостью.
Оказываться, вполне возможно...
Анджею снилась Пустошь. Выжженная огнем пустыня, с огромным, ярко-красным солнцем на горизонте. Ни одного живого существа на сотни километров вокруг, ни одного источника воды... Смерть в своем самом страшном обличии. Апофеоз рока.
Стрелок был там. Как всегда в плаще, с револьверами. Он сделал пару шагов вперед, нагнулся, взял в руку немного песка. Просыпал остатки между пальцев.
Жар. Он вернулся в Пустошь...
Нет. Это всего лишь сон, самая худшая его разновидность. Она не дает того сладкого мгновенья забытья, когда вся жизнь словно уходит у тебя из под ног, превращаясь в песок. Жаркий, раскаленный песок у тебя под ногами...
– Не грузись, Стрелок. – знакомый голос произнес эти слова, – И спасибо тебе.
Песок исчезает у тебя из под ног. Мир распадается на миллионы маленьких кусочков. Серая комната, люди, Привратник... Скарэн, сидящая на диване как раз напротив Анджея.
А чертов столик так и не хочет исчезать. Впрочем, галлюцинациям не положено так быстро исчезать... Время прошло всего-то... Кстати, а сколько прошло времени?
Анджей снова закрыл глаза...
Ему снилась девушка... Та самая, которую он должен был спасти. Он не помнил ее имени. Хотя... Ее звали Скарэн. Да, точно, это было ее имя... Или нет?
Ему снился монах... Почему то он выглядел как Привратник. Он убивал его, Стрелка... Обычный выстрел в спину, ничего оригинального... Или все было не так?
Ему снился... Весь мир? Или вся жизнь? Он не знал...
Он просто не хотел просыпаться...
Но ему пришлось открыть глаза... Он еще не знал, увидел ли он ответ, или это было очередным заблуждением. Но попробовать определенно стоило. Но попозже.
Когда время чудес еще не настало, приходиться создавать их самому. Ведь любой хочет попасть в Утопию собственной мечты.
– Скарэн... – тихо прошептал Анджей девушке, – Хех... А ты... верила ли ты в загробную жизнь?
Девочка встала.
– Меня зовут Луиза Франзуаза Лаблан де ла Вальер. Зовите меня просто "Луиза".
Де ла Вальер? Француженка? Наверняка из Шармбатона.
– Не расскажите ли вы мне, что такое Хогвартс?
Северус внимательно посмотрел на девочку. Худенькая, светловолосая с тёмными большущими глазами. Одета как магл, но нынешние маги очень часто одеваются так. Ошибки не могло быть – она маг. Но…
Не знать, что такое Хогвартс?
– Очень странно слышать от вас этот вопрос, мисс де ла Вальер. Мне ещё не доводилось встречать мага, который бы не слышал о Хогвартсе – одной из древнейших школ чародейства и волшебства, в которой мне выпала честь преподавать.
Мумия молча тупила сидя на полу. Взялась играть в "глухого дядю". Думает так за умного сойдёт. Ага, как же! Видали мы таких "умных"…
Впрочем, Скарэн и на это было плевать.
Девушка обшарила глазами комнату в поисках гитары. Нашла. Встала. Подняла. Затем устроилась на втором диване напротив Анджея, который опять пошёл дружить со своими глюками.
Ну и пусть себе дружит. Ему привычно. А нам из этого дерьма вылезать нужно. Смеяться, песни петь. Что б не загнуться. Что б снова не засосало.
Скарэн тренькнула по струнам. Тихонько, в пол силы. И запела чисто для себя:
Только не спит барсук,
Уши свои он повесил на сук,
И тихо танцует вокруг.
Пам-пам-пам па-ра-рам…
Дальше слов Скарэн не помнила, поэтому продолжала вдохновенно выводить "пам-пам-пам". На очередном "пам-пам" Анджей и задал свой вопрос.
– Скарэн... Хех... А ты... верила ли ты в загробную жизнь?
На пару секунд в комнате повисло молчание.
Вот понимаешь ли сидишь, про барсуков с ушами поёшь, а тут значит сходу философско-теологические вопросы прям в лоб.
От такого контраста и неожиданности Скарэн хмыкнула, хрюкнула в попытке сдержать смех, и не сдержала.
– Ага! А то как же. Конечно, верю. Мы с паханом Люцифелем старые дружбаны. Он для меня и местечко в аду уже пригрел… вернее нагрел. Ну, приготовил, короче. Ждёт не дождётся. И не дождётся ж ведь… А в рай меня полюбак не пустят.
Уняв наконец смех, Скарэн глубоко вдохнула, выдохнула что бы успокоится и с улыбкой глядя на Анджея ответила:
– Если ты про эту лажу, то нет – не верю я в неё. Если про перерождения, то я не верю – знаю. – Скарэн смотрела прямо в глаза Анджею. – Я умру. Но часть меня – моя душа, моя вечность – родится вновь и продолжит путь. А верить… – девушка усмехнулась. – Я ни во что не верю, Стрелок. Только в себя.
– Очень странно слышать от вас этот вопрос, мисс де ла Вальер. Мне ещё не доводилось встречать мага, который бы не слышал о Хогвартсе – одной из древнейших школ чародейства и волшебства, в которой мне выпала честь преподавать.
Что это означает? Этот "Хогвартс" – школа, причем магическая? Как такое может быть?
Наверно, этот маг не из моей страны.
Но ни в одной стране, имеющей очаг магии, нет школ, обучающий ей! К сожалению, стран, имеющих магическое начало не так уж и много…
Наверно, он из маленького клана магов, шедших против Закона. Но тогда почему он удивлен, что я не знаю о этой школе? Ведь они же прячутся…
Нет, это абсурд.
Луиза вела свой диалог молча. При этом, выражение ее лица менялось раз пять. С откровенно удивленного до задумчивого, на миг удивленного, но сразу же пониклого.
– Я никогда не слышала о такой школе. Более того, я могу с уверенностью сказать вам, что в моей стране не существует магической школы, так как магия является семейным наследием, передаваемым через кровные узы. И я впервые слышу об обучении магии.
Тут что-то не так.
Северус пристально глядел на Луизу и понимал – она не лжёт.
Но… "в стране не существует магических школ", "впервые слышит об изучении магии".
Что это? Великое заблуждение ребёнка? Или?...
– Тогда позвольте узнать, мисс де ла Вальер, – медленно произнёс профессор, – как называется ваша страна?
Комната окончательно превратилась в густой, красивый и тихий сад. В воздухе повисли незнакомые, сладкие, пряные ароматы. Каменные стены потерялись где-то за стволами деревьев, а потолок поднялся вверх и зарос веточками, листьями и вьюнком так, что пропал из виду вовсе. Пол зазеленел свежей травой и незнакомыми, тяжело пахнущими цветами. Стул, на котором сидела колдунья, стал тихо журчащим фонтам из резного белого камня. А в центре комнаты выросла толстенная яблоня, усыпанная большими серебристыми яблоками.
Это дерево мгновенно приковало к себе внимание колдуньи. Она замолчала и некоторое время просто разглядывала его – напряжённо, с какой-то исступлённой жадностью.
Потом встала, подошла к дереву, прикоснулась к нему рукой.
– Я родом из Чарна, дух, – внезапно сказала она, не оборачиваясь, – Это было… Это было так давно, что я почти его не помню. Но я его ощущаю. Ощущаю тёплый песок, мерзлый снег, слышу гул крон вековых деревьев тоббу, чьи листья нескончаемым ковром устилали землю осенью, слышу рев мутных горных потоков... Почти вижу небо, такое высокое, такое голубое, чувствую слепящие лучи жаркого солнца... Шум белых волн, их шуршание о берег…
Вздрогнув, Джедис заметным усилием воли прервала поток воспоминаний.
– Это было давно, – очень сухо повторила она. – Я была принцессой королевского дома Чарна. Страной сильных духом и телом людей не могли владеть слабые властители – и дом бурлил, кипел внутренней жизнью, борьбой за власть, за умы подданных, за богатство, наконец. У отца нас было двое… Я почти не помню сестру, но в этом и нет нужды: она была очень похожа на меня. То, что отец со свитой – это одно королевство, старое, отмирающее, а мы с сестрой – молодое и сильное, мы поняли почти одновременно.
Его смерти я не запомнила.
Зато хорошо помню войну, которая за этим последовала – яростную схватку за власть, охватившую сначала семью, потом королевский дворец, а потом и всю страну...
Глаза колдуньи затуманились. Видно было, что она находится далеко – там, где высокие, угловатые мужчины с криками бросались друг на друга, размахивая причудливо изогнутыми клинками, где сострясали воздух смертносные заклятья, где перемалывали друг друга в кашу каменными булавами угрюмые исполины, скрипели катапульты и заливали землю огнём огромные, похожие на жирных ящериц драконы…
– Сестра почти одолела меня. И решила, что у меня не хватит духу применить запретное знание. Глупая! В своей смерти, в смерти своих клевретов она виновата сама. Наверное, если бы она не отказывала мне в решимости, постаралась бы убить как-нибудь иначе. Не в открытой схватке, не на поле боя.
Джедис наконец развернулась к Привратнику, хотя взгляд по-прежнему был устремлён куда-то далеко. Сложив руки на груди, она продолжила ровным, спокойным, каким-то неестественно монотонным голосом:
– Запретное слово – тщательно охраняемый секрет королевской семьи. Когда-то давно наши предки присутствовали при рождении того мира, и слово, родившее его, было доверено нашему роду. Произнесенное дважды, оно убило Чарн, выдернуло жизнь из всех его обитателей так, как холод вытягивает жизнь из человеческого тела. Быстро. Очень быстро. Погибли все... Кроме, конечно, меня. Смертельно раненный мир начал растворяться, времени было мало, и я сделала последнее, что мне оставалось – погрузила себя в оцепенение, сон тела, остановив этим разрушение мира – в надежде, что когда-нибудь кто-то найдёт его и даст мне время покинуть его пределы.
– Не знаю, сколько времени прошло там. Может быть, века или тысячелетия… Иногда я думаю, что запретное слово убило и время. Я не теряла сознания, хотя скитания моего разума по остывшим коридорам Чарна едва не свели меня с ума. Я ждала. И однажды моя вечность, вечность королевы Чарна, королевы без королевства, закончилась – безмозглые дети, по нелепой шутке судьбы получившие в свои руки могущественные колдовские артефакты, забавлялись, играя в межмирье – и нашли Чарн. Они разбудили его, разбудили меня – и мне удалось покинуть мертвую плоть моего мира. Но воспоминания о вечности, проведенной в ней, не покидали меня уже никогда.
Медленно, даже торжественно, Джедис сорвала одно из яблок и покачала его в руке.
– Это – тоже кусочек вечности, дух. Плод волшебного дерева, выросшего в стране, именуемой Нарния… Думаю, я попала туда по ошибке, пусть и не моей. Но войдя в мир как гостья, я в итоге стала его королевой – так, как и положено мне по праву рождения.
Колдунья, продолжая монолог, начала обходить фонтан по периметру. Речь её чем дальше, тем сильнее наливалась металом, серебрилась жесткой аурой человека, привыкшего повелевать – и привыкшего, чтобы приказам беспрекословно подчинялись.
– Жители Нарнии не приняли меня, не признали моего величия, не склонились перед моей властью. Нет: они пытались отгородиться от меня. Изгнать. У них ничего не вышло. Беспомощные, бесполезные существа, не стоящие и ломаного гроша без своего божества.
Божество же вырастило эту яблоню, своими чарами сковавшую моё могущество – и тем самым создало мне врага. Я отведала его плоти, и это дала мне силу и вечную молодость, но отняло покой: я поняла, что снова оседлала вечность.
Колдунья слабо улыбнулась.
– История повторялась снова и снова по кругу – как глупый пёс, бегающим за собственным хвостом. Я называла это проклятьем яблони: память, моя память о погибшей родине последовала за мной. Я сама, своими руками принесла её в Нарнию: мои чары запечатали этот мир вечной зимой, сделав его похожим на Чарн, таким, каким он мне запомнился во время той, первой вечности. Такие же холодные, заснеженные равнины, такое же вечное спокойствие, безмолвие и тишина… И так – вечность. И для меня, и для мира.
И вот теперь я здесь, в непостоянном и непонятном мне пространстве, в безвременье и безвестии. Ты называешь его Не-Миром и твердишь, что я должна заплатить выкуп, не говоря – чем. Скажи, дух: чем это отличается от чарнийской вечности, когда я должна была ждать своего шанса вырваться из обвалившегося, подобно сводам пещеры, мира? Или – чем это отличается от вечности снежной Нарнии? Моя судьба вновь пошла по кругу. Поэтому, – она снова улыбнулась, на этот раз одними губами, – мне немного досадно. Хотя следует признать: я достойна вечности, а вечность достойна меня.
Джедис остановилась и иронически развела руками:
– Здравствуй, новая вечность!
Плечи женщины расправились, подбородок поднялся. Казалось, она даже стала выше ростом. Колдунья оглядела комнату, презрительно скользнув глазами по находящимся в ней гостям.
– Люди… Люди слабы, дух. Они боятся жить вечно, не зная старения, болезней, боятся видеть расцвет и падение своего мира, чужую жизнь и смерть. Я не боялась. Я боролась, не жалея никого и ничего, я была проклинаема и почитаема. Я была сверкающей звездой на небосклоне королевского дома Чарна, но однажды небо рухнуло на землю и разбилось вдребезги. Я была великой королевой Нарнии, но однажды меня обманули и одолели в неравном бою. Вечность всегда конечна, старик. Когда-нибудь закончится и твоя. И для меня, и для тебя.
Колдунья ухмыльнулась, покачала яблоко в руке и кинула – почти швырнула – Привратнику. В тот же миг яблоня за её спиной со страшным треском раскололась пополам. С ветвей с глухим стуком посыпались, покатились в разные стороны серебристые яблоки, и сладкий аромат стал настолько тяжелым, что, казалось, его теперь можно потрогать.
Потом стало очень тихо.
Джедис просто стояла в центре комнаты и смотрела на Привратника своими холодными, невозмутимыми, невозможными глазами. Губы её были чуть приокрыты – со стороны казалось, что она хочет сказать что-то ещё, но почему-то молчит.
В комнате повисла тишина.
Джедис стояла и смотрела на Привратника холодно, невозмутимо, высокомерно. И казалось, что она хочет ещё что-то сказать, но от чего-то молчит.
Кто и как именно на него смотрит Привратнику было глубоко безразлично, а вот молчание вовремя Выкупа…
– Милая леди, вы закончили? – тихо спросил старик. – Или, может быть, хотите сказать что-то ещё?
Серебряное яблоко в его руках медленно превращалось в пепел. В прах. В ничто.
Джедис открыла и снова закрыла рот, немного помолчала. Поджала губы.
– Нет, – отрезала она и, развернувшись, неторопливо пошла в сторону от Привратника, чуть опустив голову.
Размеренный стук шагов разлетался по комнате. Размеренно, спокойно, холодно текли мысли.
Ей нужно было подумать.
– Нет, – коротко отрезала колдунья.
А Привратнику вместо слов слышалось другое: звериный рык – сильный, грозный, властный. Накатил и исчез.
– Что ж… – тихо произнёс Привратник. – Ваш Выкуп не принят. Не забудьте забрать бирку, милая леди.
Джедис пристально рассматривала одного из людей – парня, привалившегося к раскидистому дубу, ещё недавно бывшим тахтой. Тот тупо смотрел в одну точку. Не шевелился. Ни издавал ни звука. Даже, кажется, не дышал. Чем, с точки зрения колдуньи, выгодно отличался от остальных болтунов.
Сделав несколько мягких шагов, Джедис присела на корточки возле безвольно сидящего человека.
– Ваш Выкуп не принят, – зашелестел ей в спину голос Привратника.
Джедис равнодушно покосилась в его сторону, не оборачиваясь. Можно подумать, ты мог сказать что-то другое, глиняный болванчик.
Свистнул, закрутился вихрь, и подхваченная им бирка мягко легла в протянутую руку колдуньи.